Хавьер Малагийя И Катерина Че Малагийя. Танец фламенко, или искусство быть собой.




В своих статьях мы уже не раз поднимали тему творчества как образа жизни. Но в этой беседе мы коснемся одной из самых важных сторон Искусства – способности быть проводником в личных трансформациях человека и помогать в процессе обретения себя настоящего.
Наши собеседники, Хавьер и Катерина Че Малагийя, удивительные танцоры и преподаватели фламенко, за свою жизнь прошли немало испытаний, но именно искусство Танца стало тем звеном, которое однажды соединило их вместе, и каждый день доказывает всем их ученикам и зрителям, каково это – жить чувствами и не бояться Быть Собой.

***
 
О танцах, эмоциях, партнерстве, русско-испанском менталитете и искусстве жить в движении - в нашей рубрике "Беседы за чашкой чая".

***

GAYANAT: Как вы пришли в мир танца?


КАТЕРИНА: Я танцую с детства. Как только меня впервые отдали на танцы, стало понятно, что это занятие останется со мной надолго. Перепробовала все возможные стили и направления: классика, народные, современные, восточные. Был даже довольно серьезный этап джаз-модерна, со множеством выступлений и побед на российских и зарубежных конкурсах. Но когда я познакомилась с фламенко, поняла, что влюбилась. На какое-то время эта любовь стала настолько сильной, что отставила в сторону всё остальное, - сейчас я прихожу к тому, что важно использовать весь свой багаж, весь полученный ранее опыт, поэтому стараюсь смешивать несколько стилей воедино. Фламенко - это база, это всё, что является моей жизнью.

ХАВЬЕР: В танец меня позвал внутренний голос. С 13 лет я занимался современными направлениями - брейк-данс, джаз, фанк, - но затем, в 19 лет, произошла травма колена, после которой мне запретили танцевать. На шесть лет я погрузился в очень тяжелое эмоциональное состояние, в глубокую депрессию, пока в 25 лет не начал заниматься перкуссией (Хавьер играет на разных этнических барабанах: африканских, индийских и др. – прим.), аккомпанировал танцорам во время выступлений. Меня всегда интересовала мульти-этничность, даже сейчас стараюсь по возможности культурно обмениваться знаниями с интересными людьми из разных стран.
Возвращение к танцам случилось в 30 лет и принесло много открытий. Мне нравилось, как через танец я выражал всё то, что меня волнует, все самые сокровенные эмоции и накопившиеся переживания. По большому счету, приход к танцу стал для меня необходимостью и, одновременно, началом нового этапа жизни.

К: Да, и у меня тоже были самые разные ситуации в жизни, и танцы всегда помогали мне справляться со всем, что происходило. Если я не танцую, мне плохо. Долгие периоды отсутствия танца всегда даются крайне тяжело, потому что тело привыкло к постоянному выражению через движения, а если этого нет, то начинаются неконтролируемые процессы. Но стоит потанцевать - всё проходит.





GN: То есть получается, что танец в большей степени помогает вам в выражении своих эмоций? Как некая терапия?


Х: Да, это та работа, которая позволяет найти внутри себя баланс. То есть начать контролировать свои эмоции, импульсы и найти между ними равновесие.

GN: Скажите, а как вы познакомились? Через танцы или был какой-то другой повод?


К. В мою школу танцев должны были приехать два испанских преподавателя. И один из моих друзей предложил пригласить Хавьера. Правда, в первый раз я его не взяла (смеется). Дело в том, что в один из приездов Хавьера в Россию я была на его концерте, и оно не произвело на меня большого впечатления. Но потом, спустя время, тот друг вновь настойчиво стал советовать пригласить Хавьера, и тут я решила сдаться и довериться ему. Так всё и пошло.

Х: И в итоге всё понравилось: и как педагог, и как человек (смеется).

К: На самом деле я была тогда замужем, поэтому мы с Хавьером просто по-дружески общались, обсуждали деловые моменты. Но потом наши встречи стали очень частыми, и в какой-то момент мы поняли, что больше не хотим расставаться.

GN: Мы были на вашем концерте и заметили, что между вами просто потрясающая энергетика пары. Скажите, что для каждого из вас значит быть партнером?


Х: Это процесс взаимодополнения: если один не справляется, то другой ему помогает. Не надо давить - всё должно быть естественно. Мы тоже, бывает, злимся друг на друга, но это длится очень недолго, потому что гармония, которая существует между нами, весит гораздо больше, чем всё остальное.

К: Для меня быть партнером для Хавьера - это чувствовать его на всех планах: в теле, сознании, душе. Помню, когда накануне отъезда Хавьера мы прощались, и я провожала его взглядом, то вдруг почувствовала какую-то очень сильную связь между нами. Эту связь сложно объяснить, но ради нее можно сделать всё что угодно.


 


GN: Будучи русско-испанской семьей и имея такие разные менталитеты, легко ли вам находить взаимопонимание и баланс, например, в бытовых вопросах?


К: Языковой барьер – это, пожалуй, наша единственная проблема. Я, например, не всегда хорошо знаю, как что-то объяснить на испанском языке. То есть понять могу, а вот самой найти правильные, точно передающие смысл, слова не всегда получается. Раньше было много сложных ситуаций и мини-конфликтов, - сейчас, конечно, мы уже стали лучше и проще интуитивно понимать, что каждый из нас имеет в виду. Вообще, наш секрет кроется в изучении двух менталитетов и тщательном отбирании из них самого лучшего для урегулирования тех или иных ситуаций. Мы советуемся, обсуждаем варианты, пытаемся найти общие точки.

Х: Менталитет русский очень отличается от испанского, и я не сразу привык к этой погоде, настроению и реакциям людей. Поначалу казалось, что всё вокруг плохо, но постепенно мое отношение стало меняться. Конечно, я сейчас говорю про жизнь в Москве, а не про всю Россию: говорят же, что Москва и Россия – это не совсем одно и то же. Я просто понимаю, что все мы разные, и это очень интересно изучать. Не соскучишься! (улыбается) Самое главное, что нам с Катериной всегда интересно вместе, будь то в семейной жизни или в вопросах деловых. А остальное решаемо.

GN: На ваш взгляд, каков он – танец 21 века?


Х: Это выражение души через ритмические образы тела. То, с чего начинался танец, до сих пор осталось. Эволюционировала лишь техника, добавились стили, всё смешалось, но суть осталась прежней. Внутри танца сейчас можно выделить условно две группы: те, которые используют чужую хореографию, и те, кто сами являются хореографами.

К: Сейчас, в 21 веке, мы очень ушли от своего тела. Даже по тем людям, которые приходит в школу танцев, это хорошо видно. Прогресс, мобильные телефоны, компьютеры, дети перестали играть в нормальные игры. Мы постоянно находимся в стрессе, куда-то бежим, отдаляемся от себя настоящих. Люди, которые приходят на занятия, наверное, подсознательно чувствуют, что это необходимо. Изначально танец был языком души: через него люди выражали эмоции, которые не могли выразить иным способом. Думаю, что задача танца – помочь людям прийти к себе, вернуться к полноценному ощущению своего тела.

GN: Как можно описать фламенко? Что за энергии живут в этом танце?


К: Фламенко имеет глубокие корни в Индии. Именно индийцы собирали со всего мира все культурные направления, пропуская их через себя. Затем цыгане привезли танец в Испанию, заполненную в то время маврами и евреями, и там он уже получил свое развитие. Энергии индийской богини Кали, свобода цыган, испанский фольклор, неспешный образ жизни и страстность испанцев – всё это смешалось в одном танце. Основная задача фламенко – импровизация и выражение себя; уже намного позже появились шоу, визуальные картинки. Изначально этот танец служил выражением эмоций, чувств, внутреннего мира танцора, вне зависимости от пола и возраста. Это можно с точки зрения энергетики представить как преобразование, трансформацию из низших, темных энергий через сердце – в светлое, доброе.

Х: Фламенко – это стиль жизни, там живет целая смесь разных энергий. Для меня это ритм, в котором я постоянно нахожусь, даже в процессе приготовления яичницы или чистки зубов.


 

 

 

 


 

GN: Почему-то фламенко воспринимается многими как «женский» танец. Да и во многих других видах танцев существует крайняя нехватка мужчин. Как думаете, с чем это связано?


К: И правда, с фламенко связаны скорее женские образы, хотя есть и Кортес, и многие другие. Это странно. Вот в тех же ирландских танцах очень много мужчин. Согласно самой сути танца, фламенко для мужчины – это выражение мужественности, а для женщины – выражение женственности. Здесь нет никаких ограничений. Вопрос лишь в том, насколько человек готов выражать свои эмоции на людях, - для этого тоже нужна определенная смелость. Кстати, в Барселоне (Хавьер родом из этого города, - прим.) не существует такой проблемы – там очень многие мужчины танцуют фламенко, для них это совершенно нормально.

GN: Что бы вы могли посоветовать тем, кто находится лишь на пороге в мир танца, не решаясь пока в него войти?


Х: Если ты чувствуешь, что тебе нужно танцевать, нет ни одной причины, почему ты должен это откладывать. Например, я чувствую, что должен танцевать и не могу этого не делать. Думаю, нужно слушать себя, доверять своему телу. Иди за собой, своими чувствами, не строй стен, будь собой.

К: Действительно, самое важное – быть собой. Во фламенко концепция «будь собой» наиболее проявлена и проработана, чем в других танцах, на мой взгляд. Но суть везде одна и та же. Если даже анализировать другие стили, которые я танцевала, о себе дают знать схожие моменты: необходимость во взаимодействии с землей, с природой, с телом, и другие базовые человеческие вещи. Я думаю, танцевать должны все. Это необходимость нашего тела. Если люди считают, что они не умеют танцевать, значит они просто очень сильно заблокированы, и нужно обязательно снимать эти блоки. То, что дает танец, это расслабление, концентрация. Танец – это образ жизни. В своей школе я даю задания, которые нужно выполнять в течение дня - пока ходишь, кушаешь, убираешься. И эти монотонные действия таким образом приобретают совершенно иной характер: начинаешь больше наслаждаться процессом, более осознанно подходишь в своей жизни. И тогда всё преображается.


 Наше видео со спектакля «InfucionFlamenca»:



© GAYANAT project, 2014

0 коммент.:

Отправить комментарий